Вале Чуминой
на 8 марта

Как загадочен стан твой тонкий,
Как красивы разрезы глаз...
Как в замедленной киносъёмке,
Появилась впервые у нас.

И пред этой загадкой простою
Вдруг слезу набежавшую стёр,
Покорённый твоей красотою,
Бельмондо, твой любимый актёр.

Гале Успановой
на день рождения

О Гаухар! Будь весела всегда!
Пусть перманентный файл затрут —
И это не беда.

Улыбкой губ и красотою глаз
Ты льды растопишь и затмишь алмаз.

Да будет жизнь твоя высока!
И, в свете современной бра,
Гори, сияй, звезда Востока,
Надежда мира и добра!

Алле Завьяловой
на день рождения

В наш век с большими скоростями
Страстями надо жить, страстями.
И мы вам все желаем, Алла,
Страстей высокого накала!

Двойное
посвящение

Всем известна мощь его:
Целый сектор Барашенкова
Весит меньше одного
Полушария Хошенкова.

На Петю
Зрелова

Молод. Свеж. Румян. Умён.
Девки так и стелятся.
Говорит, художник он.
Только всё не верится.

На Колю
Язвицкого

Не Миров он, и не Новицкий,
Хотя поржать и не дурак.
Он по фамилии Язвицкий,
Но по натуре он добряк.

"Добро" на то, "добро" на это,
А вот на это — "не добро".
Гордится членом сим газета
И комсомольское бюро.

На Мазепу

Горел с редактором контракт.
В октябрь катилось бабье лето...
Не получался первый акт
Из одноактного балета.

Над рукописью Опрото,
Склонившись, бормотал привычно:
"Кобылы бред... Мура... Не то...
А может, всё-таки — отлично?

Всем существом к листу приник,
Но на листе, увы, ни строчки,
И лишь поднялся воротник
Его неглаженной сорочки.

Художник встал, надел пальто,
Пересчитал в кармане медь...
"Опять, казалось бы, не то,
Что мне хотелось бы иметь...

Да, мой корабль разбит о рифы,
Но я не сломлен. Ничего..."
И графы, мерзкие как грифы,
С доски смотрели на него.

Занину
на 23 февраля

И я когда-то был солдатом.
Мне старшина был как отец.
Хоть стал я нынче кандидатом,
В душе — по-прежнему боец.

Жизнь не давала мне поблажки,
Но меж учений и тревог
Я для родной многотиражки
Писал стихи. Какие мог!

Писал, не соблюдая правил,
Но был с армейской жизнью слит,
И первым, кто стихи мне правил,
Был наш армейский замполит.

Он был простой мужик, из буден,
Немного грубоват на вид:
"Во снах" печатать мы не будем,
Поскольку матерно звучит..."

Я выполняя планы в сроки,
Мелькают дни, идут года.
Но те армейские уроки
Я не забуду никогда.

Занин
в Мифях

Однажды, проявив сноровку,
Спустя почти пятнадцать лет,
Оформил я командировку
На свой родимый факультет.

Иду по длинным коридорам,
На то, на сё бросаю взгляд...
Преподаватели мне хором
"Привет, А. Занин!" — говорят.

Как дороги мне эти стены!
Иду — и сам себе дивлюсь:
Я жажду видеть перемены —
И в то же время их боюсь.

Не мы одни учились, значит,
С мартышками... Быть может, Фет,
Иль Пушкин скажут здесь иначе... —
Бог с ними! Захожу в буфет.

...В буфете очередь смердела,
Блатные лезли, как всегда;
Хотел я тоже встрянуть в дело,
Но уж не те мои года:

Зажали репу под рукой,
По фейсу написали мелом,
Как будто спутали с доской...

...Ну, а душа рвалась куда-то
Туда, где тишь да благодать,
Где уважают труд солдата,
А до любви рукой подать.

Рвалась — и голосом осела,
Как Морзе, режущий эфир...
Тут моя очередь поспела.
Я выбил кнели и кефир.

И, за свободный столик севши,
Вдруг чуть не выронил стакан:
Живой, совсем не постаревший,
Ко мне навстречу шёл декан.

Я поздоровался. Он вскинул
Недоуменный долгий взгляд.
И словно душу взглядом вынул —
Так годы нам нередко мстят.

И вдруг воскликнул: "Занин, вы ли?".
Обнял и перешёл на "ты"...
А за окном метели выли —
До хрипоты, до тошноты.

Занин пишет
"Галатэю"

В ущерб делам всем остальным,
Всю ночь поэт писал, потея.
И под пером его стальным
Рождалась в муках "Галатея".

Но вот и звёзд уже не стало,
Луч солнца первый заблистал.
Рука бойца писать устала,
И сам он видимо устал.

Сомкнув мгновенно тяжки вежды,
Поэт, счастливый, сладко спит.
А в пять часов, надев одежды,
На редколлегию спешит.

Спешит и внутренне ликует,
Сжимая бережно рассказ:
"Прочтут. Поймут. Опубликуют!"
О, сладок ты, отмщенья час!

Прочли. "Ну как?". Редактор сухо
Сказал: "Не очень. Не пойдёт".
Чесались руки врезать в ухо...
А вдруг неправильно поймёт?

Кричать? Отстаивать? Что толку!
Сварив на кухне свежий грог,
Он изваял, напившись, "Ёлку"...
И лучше выдумать не мог!